Герман греф сказал правду об управлении людьми. Зачем Герман Греф назвал демократию «страшной вещью. Тем не менее, ряд ее положений был продавлен либералами в виде отдельных реформ, нанесших России огромный ущерб

Конспирологии больше нет — мы имеем заговор "элиты" против профанов. В этом открыто признался президент Сбербанка Герман Греф на Международном экономическом форуме в Санкт-Петербурге, посвящённом, внимание (!), выходу из управленческого тупика!

Греф, очевидно, перепутал "пространство, место и время" и огласил публике то, что на протяжении столетий составляло строжайшую тайну.

Его слова, например, объясняют, почему в России вот уже 22 года не проводится Референдум: "власть в руках населения — страшная вещь" .

Греф таким образом дал понять, что Конституция Российской Федерации и всё, что в ней написано — не более чем успокоительное лекарство для лохов, для быдла, толпы.
Ну и что, что в Статье 2 Конституции РФ записано: "Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина — обязанность государства".

Это неправда, точнее — ложь. Элита и её права — вот истинные высшие ценности!

В статье 3 Конституции РФ провозглашено, КТО является в стране источником власти на самом деле, причём единственным:
1. Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является её многонациональный народ.
2. Народ осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления.
3. Высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы.
4. Никто не может присваивать власть в Российской Федерации. Захват власти или присвоение властных полномочий преследуется по федеральному закону.

Герман Греф легко разоблачает и эту ложь. Из его предельно откровенного признания следует, что все "Конституционные права народа" — не более чем "пучок сена" для "ослов" , которые думают, что с их мнением кто-то собирается считаться.
Обратите внимание, где именно Герман Греф произнёс свою речь — на экономическом форуме , на котором собрались не рабочие и колхозники, а банкиры и финансисты. Они и есть та элита, права которой выше всех Конституций.

Вот прямая речь Германа Грефа без купюр на Международном экономическом форуме в Санкт-Петербурге.

Надеюсь, что написанные мною книги действительно отвечают "духу времени", и совсем скоро они окажутся востребованными многомиллионной читательской аудиторией.

Post scriptum

Известное всем историкам письмо Александра Македонского учителю Аристотелю свидетельствует о том, что заговор элиты против профанов существовал всегда: «Александр Аристотелю желает благополучия! Ты поступил неправильно, обнародовав учения, предназначенные только для устного преподавания. Чем же будем мы отличаться от остальных людей, если те самые учения, на которых мы были воспитаны, сделаются общим достоянием? Я хотел бы превосходить других не столько могуществом, сколько знаниями о высших предметах. Будь здоров». (Плутарх «Избранные жизнеописания», том второй, Москва, издательство «Правда», 1987 год, стр. 367-368).

Сейчас, очевидно, пришло время разоблачить все заговоры и коллективным трудом гениев сложить истинную мозаику бытия, чтобы абсолютно у всех людей смогло сформироваться правильное мировоззрение, тогда то все и увидят, что наука может не противоречить религии, а религия — науке. Когда это случится, вся привитая людям религиозная глупость уйдёт прочь как кошмарный сон.

Некоторое время назад Герман Греф прочитал лекцию. Она интересная сама по себе, потому, что в ней откровенно даны ответы на многие вопросы. Изложен взгляд глобализаторов, на происходящие процессы, на то, что ещё только будет происходить. Любопытно и место, где эта лекция была прочитана - Екатеринбург, Ельцин-центр. Кстати в отчете самого Ельцин-центра Г. Греф так и назван - «глобалист, сторонник глобализации в России».

Кажется, так Грефа ещё никто не называл. Да, в принципе термин «глобалист», мягко говоря, редко используется в российских средствах массовой информации.

Предлагаю вам прочитать основные вехи лекции Грефа. Их, опять-таки, выделили «специалисты Ельцин-центра». Идеологическую окраску этого заведения описывать не нужно. Кстати, она не имеет никакого отношения к самому Б.Н. Ельцину. Это памятник не ему, это музей не бывшего президента России. Это центр либерализма и глобализма.

Не случайно Греф выступал именно здесь.

Материал от Ельцин-центра публикуем без купюр. Наиболее интересные места выделим жирным шрифтом.

Герман Греф: «Надо вкладывать в образование

В Ельцин Центре в Екатеринбурге выступил с публичной лекцией «Новые технологические тренды и модели эффективного менеджмента» президент и председатель правления Сбербанка России Герман Греф. Желающих послушать экс-министра экономического развития и торговли Российской Федерации оказалось так много, что было принято решение организовать прямую трансляцию на сайте Президентского центра Бориса Ельцина.

Герман Греф - один из самых успешных топ-менеджеров России, председатель совета Центра стратегических разработок, член совета директоров «Яндекса», председатель Попечительского совета Высшей школы экономики, глобалист, сторонник глобализации в России . Награжден орденами «За заслуги перед Отечеством» III и IV степеней, орденом Почета, орденом Александра Невского, медалью Столыпина П.А. II степени, орденом Святого Благоверного князя Даниила Московского I степени, почетной грамотой и благодарностями Президента Российской Федерации.

По итогам журнала Forbes за 2016 год занял третье место в списке самых дорогих руководителей компаний в России.

Накануне, прилетев поздним вечером, Герман Греф возложил цветы к памятнику Борису Ельцину. 29 июня до начала лекции Греф посетил музей первого президента России Бориса Ельцина, провел в нем более двух часов.

Лекцию начал рассказом о впечатлениях, полученных от знакомства с экспозицией «7 дней».

Я прошу прощения за то, что мы начинаем с небольшим опозданием, - cказал Герман Греф. - Мы только что посетили этот замечательный музей. Я под большим впечатлением, и мне нужна была небольшая пауза, чтобы собраться с мыслями. Для меня это не просто музей, это большой кусок моей жизни. Меня накрыло эмоциональной волной. После этого выходить и говорить о технологиях очень непросто. Хочу поблагодарить всех, кто причастен к появлению такого потрясающего места в нашей стране, в таком замечательном городе, как Екатеринбург. Это место притягивает, оно завораживает, имеет неограниченную потенциальную гибкость для проведения всевозможных мероприятий, и здесь все создано для того, чтобы было можно творить-творить-творить. За те эмоции, которые мы отсюда выносим, тоже огромное спасибо. Я рад этому приглашению.

Герман Греф предупредил в начале лекции, что не сможет в полной мере отразить все существующие в мире тренды, а лишь те, которые используются сегодня российской банковской системой. Он расскажет, как это влияет на менеджмент, структуры бизнеса и бизнес-модели. И как нам нужно стараться, чтобы эти тренды не стали для нас роковыми. Спикер поинтересовался у аудитории, все ли знакомы с понятиями Big Data и Machine Learning. В зале - банковский менеджмент, экономисты, студенты, преподаватели, постоянные посетители проекта «Интеллекции» в Ельцин Центре. Им хорошо знакомы эти понятия.

Это значительно упрощает мою задачу, - признался Герман Греф. - 2015 год стал рубежом качественного перехода информационной эры в цифровую. До 2015 года мы пользовались информационными предпосылками для принятия решений. Я сразу скажу, что все эти технологии направлены на то, чтобы минимизировать ошибки. Потому что именно они приводят к самым тяжелым последствиям. После 2015 года мы стали пользоваться цифровыми технологиями, потому что они перешли в промышленную эксплуатацию. Мы имеем возможность использовать повсеместно технологии обработки «сырых» данных. Эти технологии перестали быть лимитированными с точки зрения их стоимости и простоты использования. У нас появилась возможность неограниченного хранения и цифрового структурирования данных. Обычный человек генерирует примерно 500МГ информации ежедневно. Продвинутые пользователи, вроде нас с вами, генерируют ежедневно не менее терабайта информации. Новые технологии позволяют обрабатывать данные, не выстраивая причинно-следственных связей, образуя в середине обработки «черные ящики». Никто не понимает, что находится внутри. Система говорит нам: если сделать это, то получится вот это. Но не объясняет, почему. Анализируя огромное количество повторений, она делает определенные выводы. Обработка данных затронула все сферы жизни без исключения. В том числе финансовую сферу, банкинг. Есть ещё сферы, которые находятся на периферии, но я вас уверяю: водоворот данных закружит всех. И даже такие традиционно сложные для анализа сферы, как человек, человеческая сущность анализируются сегодня с достаточно высокой точностью. По кликам в Facebook можно определять поведенческие и психологические аспекты личности. 11-12 лайков позволяют сделать вывод о вас, который будет совпадать с оценкой коллег. А 230 лайков позволят понять вашу личность лучше, чем понимают её близкие вам люди.

Герман Греф убежден, что в ближайшие десять лет цифровые технологии принципиально изменят нашу жизнь. Мы плавно подходим к тому, что человеку не нужны вещи, ему нужны функции этих вещей, и это радикально меняет модели бизнеса . Если раньше между функцией и человеком стояла вещь, потому что не было модели, способной удовлетворять эти функции напрямую, то сегодня человек может получать функцию, не приобретая вещи. Так, крупнейший в мире перевозчик UBER не имеет парка собственных машин. Крупнейший диспетчер аренды жилья AIRBNB не имеет в собственности ни одного отеля. Это тренд сегодняшнего дня.

Еще один тренд - зарождение экономики экосистем. Современный человек не хочет изучать рынок, разбираться в потоке многочисленных опций. Он хочет делегировать свой выбор эксперту, которому всецело доверяет. Будущее - за технологическими платформами - производителями услуг, такими, как GOOGLE, AMAZON, ALIBABA.

И если ещё в прошлом году говорили, что mobile first - это тренд, то в этом году, очевидно, что главный тренд, требующий принятия, - это искусственный интеллект (ИИ). Как бы мы этому ни сопротивлялись. Он задействован практически в каждом продукте высокотехнологичных компаний. Например, UBER в 74 процентах случаев понимает, куда вы собираетесь ехать, ещё до того, как вы сели в автомобиль. Вчера вы слышали, что тренд - это мобильные приложения, сегодня - уже mobile died! - констатировал Герман Греф. - Когда мы внимательно посмотрели технологию blockchain, будучи в Силиконовой долине, мы сказали, что нам нет места в банкинге, потому что искусственный интеллект плюс blockchain не оставляют места банкиру. Мы начали шутить, что пойдем в сельское хозяйство. И тут один профессор нам говорит: «Ребята, вы неудачную выбрали сферу, потому что там все ещё хуже, чем у вас». На следующий день он пригласил другого профессора, который организовал компанию Impossible foods, изучающую проблему обеспечения народа продовольствием. Они пришли к выводу, что корова - это очень плохой и неэффективный преобразователь травы и воды в молоко и мясо. И тогда они решили воспроизвести биологический процесс переработки травы и воды в молоко и мясо напрямую. И у них получилось! Они доказали в американских ведомствах, что это не химический, а биологический процесс, и получили все разрешения на производство мяса и молока. Они гарантируют, что там нет никакой химии, это абсолютно безопасно и очень полезно для человека, потому что там полный набор протеинов и так далее. В этом году они пошли дальше и показали аналогичный эксперимент с вином. И сейчас они работают над воспроизведением одного из самых элитных вин.

В качестве иллюстрации использования ИИ в сельском хозяйстве Герман Греф рассказал историю о коте, которую посетители «Интеллекций» уже слышали однажды. К одному фермеру повадился захаживать на грядки соседский кот. Он лакомился цветками - завязями кабачка, что существенно влияло на урожай. Сосед настроил систему распознавания котов. Как только кот появлялся на грядках, включалась система автополива, и мокрое животное ретировалось. Предприняв несколько попыток, кот потерял интерес к чужим грядкам, и «поголовье» кабачков было восстановлено.

Новые технологии приведут к исчезновению одних профессий и развитию других. Если посмотреть на Сбербанк, то ещё шесть лет назад в бэк-офисах у нас работало 59 тысяч человек. Сегодня работает 12 тысяч. В 2018 году будет работать 5 тысяч, а ещё через три года - 1 тысяча человек. В Сбербанке работало 33 тысяч бухгалтеров, сейчас их полторы тысячи, а будет 500 человек. Самая современная профессия, которую мы создали, - риск-менеджер. Сегодня их 4,5 тысячи человек, но мы понимаем, что останется 1-1,5 тысячи. Сегодня самая дефицитная профессия в нашей стране - это специалист data science - своего рода аналитик, умеющий работать с данными, - подчеркнул Герман Греф. - Мы всегда считали, что наш главный актив - это люди. Сегодня главный актив - искусственный интеллект. Он дает намного больше стабильности и независимости.

Греф убежден: все, что связано с взаимодействием человека и робота, - это профессии будущего. Это касается не только интерфейса, но и психологии роботов. Сфера психологии взаимоотношений человека и робота недостаточно исследована. Президент Сбербанка показал, как проверял на устойчивость одного из человекоподобных роботов. В кадре Греф уронил его и признался, что поймал себя на желании подойти к роботу и пожалеть его.

Нам ещё предстоит научиться выстраивать отношения с неживыми объектами, - заключил Герман Греф.

После посещения Стэнфордского университета одним из ключевых трендов нового времени Греф считает демократизацию информации. Никакую информацию нельзя будет утаить. На основе технологий больших данных можно вычислить с высокой долей вероятности, что событие имело место. И это принципиально новый тренд, к которому мы абсолютно не готовы и который надо будет осмыслить - в личной жизни, в политике, в бизнесе. Это очень серьезный сдвиг, здесь потребуются время, осмысление, терпимость и мудрость при переходе в век транспарентности.

Транспарентность будет очень сильно ограничивать нас, - считает Греф. - Когда вы идете по улице и понимаете, что за вами наблюдают тысячи камер и каждый ваш шаг ежесекундно анализируется. По вашей походке можно определить, где вы были или куда собираетесь. Вряд ли это способствует тому, чтобы вы чувствовали себя свободными. Возможно, у нас появится непреодолимая тяга провести время где-то в диком уголке, без камер, чтобы делать то, что вам нравится, не думая о том, что за вами наблюдают камеры, а микрофоны слышат и анализируют каждое ваше слово. Это не хороший и не плохой мир - он просто другой. Закрываться от этого нельзя. Спрятаться в сегодняшнем мире невозможно. Нужно встраиваться в него. Нельзя стеной загородиться от ветра - нужно строить ветряную мельницу. Единственное, что я знаю, - надо вкладывать в образование и учиться разговаривать друг с другом, а не строить барьеры. Потому что любые барьеры все равно будут разрушены.

Отвечая на вопрос, какой видится ему модель образования, Герман Греф сказал, что он категорический противник сегрегационной образовательной парадигмы.

Мы выращиваем людей с флюсом: вот есть у тебя способности к физике - идешь на физмат, и мы тебя пичкаем, пичкаем, пичкаем. А тебя - в спорт, и пока из тебя можно что-то вытащить, мы тебя там гоняем, а потом - раз! - и выбросили. Вопрос в том, что является целью образовательной системы. Сейчас мы хотим вырастить очень талантливых роботов, которые бегают быстрее всех, прыгают выше всех или решают задачки лучше всех. Но это уже умеют делать роботы. Ключевая задача системы образования - вырастить человека счастливым, гармоничным, вложить в него достаточный объем компетенций, чтобы он чувствовал себя личностью. А мы за период обучения должны понять и подсказать, где человек наиболее силен.

Можно индюка заставить лазать по деревьям и собирать орехи, - пошутил Греф. - Но для этого лучше использовать белку. Наша задача — не отобрать десять человек из ста под определенную программу, а дать девяноста девяти процентам из ста качественное образование. А сейчас мы всех пичкаем-пичкаем-пичкаем, и когда один выделяется, мы его уводим в спецшколу.

Герман Греф рассказал об одной из наиболее привлекательных моделей образования, которую наблюдал в Силиконовой долине. Обычная школа. Классы расположены в 15 строительных вагончиках. Контингент - в основном латиноамериканские дети. На входе - любопытная надпись: «В прошлом году 100% наших выпускников поступили в колледжи. Пять человек - в Стэнфорд». В этой школе вообще не дают знаний - там занимаются формированием навыков. Роль учителя минимальна. Он - модератор. У них есть набор из 36 компетенций - soft skills, связанных не с ремеслом, а с коммуникациями и навыками, необходимыми для успешной работы в своей сфере, в команде, в коллективе. Они встроены в существующие предметы. Знаниями же занимаются сами ученики, которые берут готовые треки и сами обучаются. Система настолько прозрачна, что она делает ненужной систему экзаменов.

Сейчас мы пытаемся собрать пул специалистов, которые могли бы эту систему построить у нас, - поделился Греф. - Когда я начинал свой образовательный проект, мне разные педагоги все время рассказывали про «магию педагогического процесса». Я знаю только одно: если ты не контролируешь, ты не управляешь. Нам нужна ясная постановка задач - на год, на учебный цикл, на четверть, на урок. «Нет-нет, - вы знаете, это такая магия, это такое искусство, педагог - это вот такое…». Но за время, которое я этим занимаюсь, я понял, что это не магия, а безграмотность работников образования - они просто ничего не понимают в системах управления. Никаких иных систем создавать не нужно. »

«Кольцо санкций вокруг нашей страны мешает российскому бизнесу становится глобальным. Сегодня критически тяжело поддерживать конкурентоспособность, если у тебя нет эффекта масштаба. Такие великолепные компании, как Яндекс и Mail, к сожалению, не конкурентоспособны на глобальном рынке, и не могут масштабировать свой бизнес, потому что они национально замкнуты.

Технологии будущего — блокчейн, искусственный интеллект, робототехника и квантовый компьютер. К массовому применению блокчейн мы пока не готовы. Потребуется ещё года полтора, чтобы устранить те проблемы, которые мешают нам внедрять эту технологию. До полной зрелости технологии блокчейна нужно плюс-минус 10 лет.»

Подведем итог.

Глобалист Греф рассказал нам о желаемом будущем. О том, котором они, глобалисты, строят. В нем мало рабочих мест, роботы. Вместо коров молоко и мясо производят химики. Везде камеры, всегда навиду. Тотальный контроль. В школе никакой педагогики - самообучение.

Нет только ответа на три вопроса:

1. Если во всем глобалисты ищут рациональность, холодный машинный расчет, то куда денутся миллиарды лишних людей? Тех, кто не будет эффективен?
2. Будут ли ваши дети также эффективны? Будут ли они нужны этой бездушной машине глобализации, даже если сегодня ей нужны Вы?
3. Хотите ли вы жить в таком мире?

Прогрессивная общественность бурлит по поводу выступления Германа Грефа на питерском форуме, где он искал выход из кризиса управления вместе с рядом выдающихся экспертов в этой области. Глава Сбербанка заявил ошарашенной публике, что участие народа в управлении - «страшная вещь», что лучшие умы человечества неизбежно приходили к необходимости держать массы в неведении, поскольку люди, обладающие знанием, не хотят, чтобы ими манипулировали, а без манипулирования непонятно, как управлять. Выдранный из контекста (а именно так он гуляет в сетях), этот спич и в самом деле производит впечатление высокомерного мракобесия, выраженного с редкостной прямотой, если не сказать вызывающе.

Реакционная общественность, наоборот, обескураженно молчит, а нейтральные наблюдатели выбирают между версиями: то ли это мгновенное помешательство, то ли Грефу вкололи наркотик правды и он, не помня себя, выложил главную военную тайну режима. Не отрицая того, что мягкая оценка этого спича выражается добрым русским словом «пурга», все же полезно найти всю запись секции и посмотреть, что было до и после Грефа.

Греф был не рядовым участником дискуссии, а модератором. В этом качестве он обращается к экспертам с небывало острым вопросом: в чем причина и суть кризиса существующей модели управления? Эксперты один за другим произносят благочестивые банальности. Говорят, что осовремененный, модернизированный народ рвется, не вылезая из сетей, хочет участвовать в управлении, а власть к этому не готова, управленческая «вертикаль» отстает от растущих запросов сетевой «горизонтали», потому и кризис, но это решаемо и вообще все к лучшему в этом лучшем из миров. В обойме остается всего один патрон - Эльвира Набиуллина. Назревает скандал. Если и она самовыразится в том же духе и на том же уровне, на первой части секции можно ставить жирный крест: непонятно, зачем сгоняли целый зал взрослых, почти состоявшихся людей в костюмах и галстуках, издалека и за деньги.

И вот жертвенный, хотя и искренний Греф отдает себя на заклание. Он выступает с прямо противоположными тезисами, в эпатирующей лексике, призывая в свидетели философию буддизма, конфуцианства, даосизма и каббалы (будто в истории не было других интеллектуальных линий и другого политического опыта). Он мужественно путает прямую демократию с представительной (или не знает этих различий). На голубом глазу отождествляет манипулирование сознанием с управлением и воспевает иерархическую стратификацию общества, которую, конечно же, обслуживают все СМИ, включая самые свободные и независимые.

Проблема не в том, что он и в самом деле во все это верит истово и давно. Проблема в том, что он говорит об этом, открываясь для контрудара на каждом вздохе и с откровенностью, не подобающей лицу почти официальному, во всяком случае представляющему режим и способному его дискредитировать. Зарубежные гости сидят с вытянутыми лицами. Греф обращается к Набиуллиной с призывом поддержать свои светлые идеи. Та вежливо не соглашается, изящно разводит «толпу» и «общество», грамотно объясняет, как сильно общество продвинулось и насколько от него отстает косная власть, настоятельно требует нового диалога управленческого класса с классом креативным. Все очень толково и убедительно. После чего Греф опять выступает с развернутым спичем, по времени не подобающим воспитанному модератору. И в этом спиче он вдруг неожиданно ярко и убедительно развивает… мысли своего бывшего зама. Он даже усиливает либерально-демократический дискурс и пуще прочих уповает на новые формы участия населения в управлении стремительными процессами современности. Чем довершает демонстрацию торжества волатильности в современном мире во всех ее формах и проявлениях, от финансовых до интеллектуальных.

В результате на пустом месте появляется интрига, возникает сильный информационный вброс и повод для разговора. Хотя бы вот о чем.

Говоря по-простому, все социально-политические стратификации и иерархии имеют под собой те или иные метафизические, трансцендентальные обоснования. Монархии происходят от бога (помазанник), причем от бога, в которого верят - по всей вертикали господства и подчинения. Тоталитарные, а во многом и авторитарные режимы базируются на идеологии , причем на идеологии, в которую тоже верят - и одурманенные массы, и сами идеологи. Если этого нет (а теперь нет ни того, ни другого), в позитиве остается одно - формализованная и неукоснительно соблюдаемая процедура регулярной ротации власти. Остальное - узурпация, основанная на насилии, полицейском и (или) информационном. Что мы и наблюдаем, не отходя от телевизора.

Более того, иерархически стратифицированные общества выстраивают сложные и строгие системы воспитания элит, развивающие кодекс служения, внушающие моральные запреты, аристократический этос, жесткие, порой жестокие, иногда экзотические, но все же понятные представления о чести. Из поколения в поколение, как английский газон. Даже если это ВКП(б)-КПСС в пору ее относительной идеологической вменяемости. Если этого нет (а теперь и этого нет), в позитиве опять остается лишь внешний, общественный контроль за действиями власти, без которого она тут же зарывается, становится своекорыстной и мало адекватной. Что мы и наблюдаем, не выходя из интернета.

Греф искренне боится народа при власти. Но он ровно это и имеет. Разница лишь в том, что у власти оказывается не народ как таковой, а несколько далеко не самых лучших «человек из народа», волею слепого случая вдруг в одночасье сделавшихся элитой, спасителями страны, до боли нам знакомым средоточием ума, чести и собственности.

Во многом это проблема формата. На такой скорости такие проблемы не обсуждаются. Иначе получается блиц шахматными фигурами по шашечным правилам, где все и так ферзи, но еще и рвутся в дамки за два хода.

Греф родился в 1964 году в селе Панфилово на севере Казахстана в семье еврейки матери и немца отца, высланных из Донбасса в 1941 году (так что возникший во время его реформаторства ярлык "немецко-еврейский фашист" верен). Когда ему было полтора года, отец погиб, мальчика воспитывали еврейские мать с бабушкой. Учился средне, на тройки и четверки, но отличался настойчивостью и сумел поступить в МГИМО, бывший тогда главным гуманитарным вузом огромной страны (в СССР это было возможно), но был отчислен после первого курса. По официальной биографии 17-летний юноша стал юрисконсультом районного сельхозуправления.

Служил в спецназе внутренних войск, среди функций которого — конвоирование опасных заключенных, поиск беглых, подавление бунтов. Как отслуживший в армии без экзаменов попал на рабфак Омского университета и поступил на юридический факультет, где стал комсоргом и начальником студенческого оперотряда. Окончив вуз в 1990 году, Греф поступил в аспирантуру Ленинградского госуниверситета, но диссертацию не защитил: для карьеры в новые времена она была уже не нужна.

Научным руководителем Грефа оказался Собчак, и в 1991 году аспирант стал юрисконсультом Комитета экономического развития и имущества администрации Петродворцового района Санкт-Петербурга, а в 1992 возглавил Комитет по управлению имуществом этого района. В 1994 году стал заместителем председателя Комитета по управлению городским имуществом (КУГИ) "северной столицы", управлял всей недвижимостью города.

После победы Яковлева над Собчаком Греф проявил инициативу и, как один из идеологов реформы ЖКХ, поднялся на новую ступеньку карьерной лестницы, став первым зампредом КУГИ, хотя либеральная реформа привела к обычным результатам (квартплата выросла вдвое без улучшения обслуживания). После убийства руководителя КУГИ Маневича Греф занял его пост, став вице-губернатором.

Многочисленные обвинения Грефа в преступлениях, характерных для либеральных реформ, не имели последствий; так, дело о незаконной передаче за взятку Сенного рынка в центре Санкт-Петербурга было закрыто после убийства единственного свидетеля.

За пять дней до дефолта 1998 года по рекомендации Чубайса был назначен первым заместителем министра госимущества России.

После отставки Примакова Греф вышел на новый уровень: стал членом коллегии представителей государства в "Росгосстрахе" и "Транснефти", коллегии Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг, советов директоров "Аэрофлота" и "Газпрома", председателем совета директоров аэропорта "Шереметьево".

В декабре 1999 года он возглавил Центр стратегических разработок, которому Путин поручил разработать стратегию на 10 лет. Титулованные реформаторы, похоже, уклонились от этой чести как от хлопотной и не связанной с материальными выгодами, — а Греф ухватился за шанс выйти на первый план.

И как программа "500 дней" внесла Явлинского в политику, стратегия-2010 внесла Грефа в правительство: в мае 2000 года он возглавил созданное для него Министерство экономического развития и торговли.

Властелин реформ

ЦСР собрал подавляющее большинство квалифицированных экспертов России, но их труд пропал впустую.

Пример — работа над банковской реформой. Почти все специалисты страны представили аргументированные предложения, которые были отброшены, и текст писался "с чистого листа" одним человеком, не знавшим даже, какие в России есть виды банковских лицензий. Абсурдность результата вызвала категорический протест руководства Центробанка, и этот раздел был исключен из стратегии.

Она была непроработанным, бессвязным, не структурированным набором необоснованных требований. Приписанное "Коммерсантом" премьеру Касьянову резюме "Гора родила мышь. Хорошо, что не таракана" воспринималось как мягкая и взвешенная оценка.

Правительство так никогда и не утвердило ее.

Тем не менее, ряд ее положений был продавлен либералами в виде отдельных реформ, нанесших России огромный ущерб.

Ключевой механизм стратегии — прекращение оттока капитала из страны за счет улучшения инвестиционного климата, хотя при сильном оттоке капитала такое улучшение либеральными рецептами невозможно (оно напоминает лечение таблетками головокружения, вызванного потерей крови из-за разрыва артерии). Оздоровить инвестиционный климат можно лишь мерами госрегулирования, в первую очередь модернизацией инфраструктуры, что противоречит интересам глобального бизнеса и потому отвергается либералами.

Беспомощный лепет о снижении по непонятным причинам оттока капитала служил простым прикрытием основного и единственного проработанным инструментом обеспечения экономического роста: сокращения на четверть госрасходов — прежде всего за счет социальных расходов регионов.

Отказ государства от социальных обязательств, "социальный дефолт" в качестве стержня стратегии придавал ей характер социального геноцида и делал необходимым ее условием либеральную диктатуру.

Стратегия требовала отказа от нетарифного регулирования внешнеэкономической деятельности, что вскоре привело к уничтожению системы стандартизации, разрушению системы контроля качества продукции. Требование присоединения к ВТО, главным лоббистом которого был Греф, исполнено — на вполне колониальных условиях — и резко затормозило экономику, сменив уверенный инвестиционный рост спадом.

Обещание "устранить препятствия для банкротства неэффективных предприятий" вылилось наряду с "дебюрократизацией" экономики, мотором которой также был Греф, в создание идеальных условий для безнаказанного рейдерства, разгул которого уничтожил само представление о праве собственности.

"Легализация экспорта капитала" обернулась отменой валютного регулирования, сделавшей Россию беззащитной перед колебаниями мировой конъюнктуры. Как не вспомнить олигарха Бендукидзе, для которого главным правом человека и критерием демократии было право свободного вывоза миллиона долларов!

Реформа естественных монополий, намеченная в стратегии Грефа, была реализована в катастрофе электроэнергетики и менее известной дезорганизации железнодорожных перевозок.

Реформа ЖКХ привела к ужасающему росту тарифов при дезорганизации отрасли.

Реформа трудовых отношений лишила трудящихся реальных возможностей защиты своих неотъемлемых прав.

Урезание социальной помощи было реализовано в виде людоедской монетизации льгот, пенсионной реформы, а также разрушения образования и здравоохранения.

В первых вариантах проекта стратегии Греф прямо указывал на необходимость преодолеть тенденцию формирования "социального государства". Попытка отмены Конституции, закрепляющей социальный характер государства, провалилась: прямые саморазоблачительные формулировки были изъяты из текста, но идеология была реализована.

Наконец, судебная реформа, насколько можно судить, сформировала административный контроль за судами и привела к разложению последних, по сути, лишив россиян доступа к правосудию.

Греф был мотором практически всех либеральных реформ и по должности, и в силу личных предпочтений.

При создании Министерства экономического развития и торговли (МЭРТ) он старался нахватать как можно больше функций, чтобы предельно нарастить свое влияние. В результате оно оказалось громоздким монстром, неуправляемым из-за объема своих функций (только вначале их было 159, а число департаментов превышало 50).

Неуправляемость МЭРТа была вызвана и объединением разнородных, не связанных друг с другом функций (например, регулированием внешней торговли и обеспечением северного завоза), а также объединением задач, выполнение которых требовало разных типов управленческой организации. Их объединение обеспечило организационную несовместимость соответствующих контуров управления, перманентный внутренний конфликт и, как следствие — утрату управляемости. МЭРТ напоминало Курчатова, которому поручили бы сделать атомную бомбу за три года… при условии одновременной работы регулировщиком уличного движения.

Неработоспособность усугублял непрофессионализм, ставший визитной карточкой "грефства": сам министр экономического развития был юристом, пенсионными делами ведал М.Дмитриев, до 1997 года изучавший банки, реформированием естественных монополий — А.Шаронов, занимавшийся социальной политикой, а стратегическими вопросами развития — А.Дворкович, анализировавший бюджет.

Вероятно, это неслучайно: разрушительная суть либеральных реформ в России исключает их проведение специалистами.

Хозяин народных денег

В 2007 году Греф внезапно возглавил Сбербанк, уйдя, по примеру Чубайса, из правительства в крупную госкомпанию. Вероятно, ему наскучила аппаратная борьба, и он захотел стать полновластным хозяином большой структуры, обеспечивающей ему легальное богатство и не административное, но социально-политическое влияние.

Сбербанк, пронизывавший повседневную жизнь большинства россиян и имеющий отделения во всех мало-мальски значимых населенных пунктах, соответствовал этой цели не меньше, чем РАО "ЕЭС России".

Реформа Сбербанка вызвала многочисленные скандалы; так, проведенный в условиях кризиса, ничем толком не обоснованный и мало кем замеченный ребрендинг стоил 20 млрд.руб.

Греф резко повысил оплату топ-менеджмента Сбербанка и в 2013 году стал пятым, по версии Forbes по уровню оплаты менеджером России.

При жесточайшем урезании остальных издержек заметная часть старых сотрудников была уволена, а их место заняла молодежь (вероятно, согласная на меньшие зарплаты), старание которой, помнится, не часто подкреплялось профессиональными знаниями. Результатом стало, насколько можно судить, падение сервиса и репутации банка, но и рост прибыли.

Сотрудница, написавшая в соцсети "Если в чистом поле воткнуть табличку "Сбербанк", у нее сразу соберется очередь пенсионеров", была уволена, но эта шутка, как представляется, четко отразила состояние Сбербанка в ходе реформы.

Повышение комиссий за платежи населения при широком внедрении оплаты в автоматах и интернет-банкинга и закрытии множества отделений было призвано сократить расходы. Возникло ощущение, что Сбербанк, зарабатывая основные деньги на корпоративных клиентах и финансовых операциях, стремится под сурдинку разговоров о "клиентоориентированности" максимально сократить живое общение с населением, рассматривая его как не более чем источник подлежащих сокращению издержек.

В кризис 2008-2009 годов кредиты Сбербанка стали роковыми для ряда бизнесменов. Классический пример — "МАИР", от которого структуры Сбербанка, насколько можно понять, потребовали досрочного возврата кредита; дело кончилось уничтожением бизнеса, ликвидацией массы рабочих мест и уголовным преследованием создателя "МАИР" Макушина, вынужденного бежать из страны. О степени нелепости обвинений свидетельствует отказ Кипра выдать его России — второй за всю историю отношений наших стран.

В результате прибыльность Сбербанка выросла, но отношение к нему, насколько можно судить, ухудшилось. Ситуацию усугубили истории о частых "технических сбоях" в автоматах оплаты Сбербанка и даже в его интернет-банкинге, ведущих к финансовым потерям клиентов. Возможно, это связано с большим объемом операций — однако про другие банки подобного слышать не приходилось.

Памятная либеральная инициатива о загоне всей России в 28 огромных мегаполисов, дошедшая до правительства, была вызвана, похоже, стремлением Сбербанка к сокращению издержек. Ведь чем меньше населенный пункт, тем ниже рентабельность расположенного в нем отделения Сбербанка (в малых поселениях они могут быть и убыточны). А лишить население Сбербанка в силу его уникального положения нельзя. Значит, для максимальной эффективности Сбербанка все население должно быть собрано в огромные мегаполисы.

Рассмотрение этой идеи дискредитировало аппарат правительства, но она была рождена, вероятно, не злым либеральным умыслом, а лишь стремлением Грефа минимизировать издержки Сбербанка, без оглядки на чьи бы то ни было интересы и ценности.

Человек либеральной идеи

Греф имеет репутацию твердого рыночника, даже на фоне Кудрина производящего впечатление человека, неотягощенного экономическими знаниями, что, безусловно, укрепляет его либеральные убеждения.

Например, когда он взялся было за стимулирование инвестиций, для него оказалось неожиданностью как отсутствие уже готовых крупных инвестиционных проектов (в 2006 году им просто неоткуда было взяться), так и то, что на их подготовку нужен минимум год.

А в июле 2013 года, когда коррупция, монополизм, отказ правительства Медведева от развития и колониальные нормы ВТО доламывали хребет российской экономики, когда промышленное производство снижалось, а торможение роста ВВП обещало перейти в его спад, Греф заявил: "У России одна из самых лучших в мире среди всех стран макроэкономических ситуаций".

Как сообщают знающие его, не имея экономического образования, Греф не любит и не может вести аргументированный спор. Слепая вера в абсолютную самоценность частной собственности, необходимость ухода государства из экономики, избыточность социальной помощи населению и нетерпимость к возражениям весьма успешно заменяют ему знания.

Греф вспыльчив; так, на заседании правительства он требовал строго наказать за экстремизм сжегших его чучело людей, протестовавших против преступного запихивания России в ВТО на заведомо кабальных условиях. Во время визита в Брюссель он при подчиненных устроил выволочку главе российской делегации при Еврокомиссии Фрадкову, что "аукнулось" ему в премьерство последнего. Правда, рассказы об обещаниях Грефа "повесить на веревке" подчиненных сопровождаются ритуальными заверениями в его вежливости.

Когда Путин в 2003 году вместе с ним встречался с папой Римским, одни медиа называли Грефа протестантом, а другие — католиком.

На Петербургском экономическом форуме 2012 года вполне невинный вопрос внезапно спровоцировал Грефа на скандальную откровенность, раскрывшую категорическую неприемлемость демократии не только для российских реформаторов, но и для современных либералов в целом.

"Вы говорите страшные вещи, — ответил Греф. — Вы предлагаете передать власть в руки населения… Как только люди поймут основу своего "я" и самоидентифицируются — управлять ими, манипулировать станет чрезвычайно тяжело. Люди не хотят быть манипулируемы, когда они имеют знания. Как жить, как управлять таким обществом, где все имеют равный доступ к информации, все имеют возможность судить напрямую, получать непрепарированную информацию через обученных правительством аналитиков, политологов и огромные машины СМИ, занятых построением и сохранением (социальных) страт? Как в таком обществе жить? Мне от ваших рассуждений становится страшновато; честно говоря, мне кажется, вы не вполне понимаете, что говорите".

Потери российской экономики из-за таяния вечной мерзлоты составляют от 50 до 150 млрд руб. в год. Об этом в интервью Bloomberg сказал заместитель министра по развитию Дальнего Востока и Арктики Александр Крутиков.

Как пишет издание, в Арктике потепление происходит в два раза быстрее, чем в остальном мире. «Эту проблему нужно решать, поскольку ущерб будет расти с каждым годом. Масштаб очень серьезен. Трубы взрываются, сваи рушатся», – сказал замминистра. Он подчеркнул, что изучение вечной мерзлоты – одна из самых незаслуженно забытых задач и приоритетов государства. «Как министерство, ответственное за развитие Арктики, мы не можем игнорировать эту тему, потому что она напрямую влияет на экономическое развитие», – добавил Крутиков.

К 2050 г. потепление может затронуть около пятой части инфраструктуры в зоне вечной мерзлоты, что обойдется примерно в $84 млрд, то есть 7,5% ВВП России, свидетельствует исследование, опубликованное в феврале учеными, в том числе профессором Университета Джорджа Вашингтона Дмитрием Стрелецким. По их данным, более половины жилой недвижимости стоимостью около $53 млрд также может быть повреждено.

Bloomberg обращает внимание на то, что в вечной мерзлоте находится около 15% российской нефти и 80% газа. Повышение температуры – причина особого беспокойства компаний. Представитель «Норникеля» в разговоре с Bloomberg подтвердил, что здания в Норильске теряют устойчивость. В городе строят новые дома с меньшим весом и количеством этажей.

Комментарии Крутикова – очередной признак того, что Россия, четвертый по величине источник выбросов в мире, воспринимает проблему изменения климата всерьез, отмечает Bloomberg. В то же время агентство обращает внимание, что президент России Владимир Путин на протяжении большей части своего пребывания у власти выражал сомнения в широко принятой точке зрения о том, что причиной глобального потепления в основном является человеческая жизнедеятельность.

В начале октября Путин выступление шведской экоактивистки Греты Тунберг, которая раскритиковала мировых лидеров за то, что они недостаточно внимания уделяют проблемам глобального потепления. Он отметил, что не разделяет «общих восторгов». По мнению Путина, Тунберг не объяснили, что «современный мир сложен и многообразен, быстро развивается и люди в Африке либо во многих азиатских странах хотят жить на таком же уровне достатка, как и в Швеции». «А как это сделать? Заставить их использовать сегодня энергию Солнца, которой в Африке достаточно. Кто-нибудь объяснил, чего это стоит?» – спросил он.